7 дней в июне - Страница 99

Спустя пару минут ожил левый стрелок – пара русских истребителей прошлась в километре от нас, пилот сразу же связался с диспетчерской. Те успокоили, что это наше сопровождение. Стало спокойнее за воздух, теперь нечего боятся самолетов противника, но вот как они договорятся с Ай-Ай, то есть с ПВО? Хотя если речь шла о коридоре – значит, и с ними проблем никаких.

– Правый! – это второй пилот, – Как тебя зовут? Чтобы не называть тебя правым.

– Алекс. Алекс Кшетуский.

– Поляк?

– Русский. Отец поляк из Сибири. Сэр.

– Сибирские поляки? – одновременно спросили оба пилота.

– Да. Прапрадед при царе в Америку поехал через Сибирь, но доехал только я.

– Парень, ну ты даешь. Ладно, если что заметил, докладывай. Ориентировочно через сорок минут будем на белорусской военной базе.

Русские истребители прошли справа, помахав крыльями. Русско-американский поляк помахал им в ответ рукой. Они увидели и замахали в ответ.

Как сказал Шкипер – улыбаемся и машем!

Одесса. Сергей Акимов. Военный пенсионер.

Сходил в ларек за хлебом. Очередь минут на пятнадцать. Ассортимент резко сократился – два вида серого и столько же белого. Булочек, рогаликов, круассанов нет. Продавщица поясняет, что дано указание экономить муку – так ей сказал водитель с хлебозавода.

На заправках – тоже очереди. Говорят, что топливо забирают для армии и посевной. Озимые посеяны, теперь надо сеять яровые, а то останемся без хлеба осенью. Этот перенос сбил нормальный ритм природы. Люди гадают, что будет с овощами и фруктами – успеют ли вырасти и созреть?

В магазинах длиннющие очереди к кассам – народ гребет все подряд – соль, сахар, мыло, электролампочки, консервы, батарейки…

Идут разговоры, что подняла голову уличная преступность – у кого-то родственницу на улице вчера ограбили, кто-то ещё подобное слышал.

На пути домой встретил соседку снизу. Она у нас активистка – всегда в курсе всего.

– Ой, здравствуйте, Сергей Викторович!

– Здравствуйте, Неля, что интересного скажете?

– Я была в райадминистрации, там совещание было совместное с милицией. Решили ввести патрулирование по ночам.

– Так ведь военное положение в стране, нужно это было сразу сделать.

– А патрули эти расстреливать грабителей будут? Я в кино видела, когда немцы к Москве подступили, то расстреливали.

– Для того, чтобы стрелять на месте, нужно осадное положение вводить, а мы пока от фронта относительно далеко.

– Да? А жаль, я бы их сама стреляла! – молотит языком соседка.

Пришел домой – опять к телевизору. Ничего особо нового нет, кроме того, что Румыния прекратила наступление на Приднестровье и уведомила Россию и Украину через Грузию, что начинает отвод войск на старую границу. Еще бы не прекратить – после того, как ночью корабли Черноморского флота вдребезги разнесли Плоештинские нефтепромыслы и порт ракетным обстрелом, мамалыжники поняли, во что они ввязались. Наверное, и в Кишиневе им кое-что порассказывали тамошние власти. Теперь Антонеску не до завоеваний – самому уцелеть бы…

Сводки с фронта довольно спокойные – немцы пытаются наступать, но союзная авиация своевременно обнаруживает места прорывов и наносит удары. Передали про подвиг старшего лейтенанта Непейводы – его Т-64 из засады в одном бою подбил 28 фашистских танков. Неудивительно – из стадвадцатипятимиллиметровой стабилизированной пушки с лазерным дальномером можно такое сделать – лишь бы целей хватило. Все-таки техническое преимущество свою роль играет. Вроде бы украинской армии пока удается сдерживать фрицев. А когда в бой вступят прибывающие российские войска…

Что-то я слишком размечтался. Одним махом – семерых побивахом. Война есть война – на ней всякое может быть. Рано шапками закидывать.

Завтра утром поеду на старую службу, надо подготовиться…

Константин Зыканов, сотрудник прокуратуры, Ганцевичи.

В Крысаничи ребята приехали около 3 часов утра. Предложенный Михалычем план все-таки немного изменили – ну не пойдет немец помогать пятерым. Одному – пойдет, пятерым, да еще незнакомым – ни за что. Поэтому только на двух машинах, одной из которых был джип Лени, а второй – наша «Мицубиси», к дому, врубив на полную катушку «Комбата», через ворота, которые «братки», уезжая, оставили распахнутыми настежь, подъехало только восемь человек. В первой машине – сам Леня, один из «привлеченных», Игорь, Вова и один из убойщиков, отличавшийся ну очень крупными габаритами, в «Мицубиси» – трое спящих пьяных «отказников» и еще один привлеченный. Прикинув варианты, мы решили, что немец, стоящий «на часах», скорее поможет одному уже знакомому ему человеку. В таком варианте был известный риск – кто его знает, как «привлеченный» себя поведет, но с другой стороны, смысла связываться с немцами для него не было, даже из чисто шкурных интересов – что они ему, в конце концов, могли предложить? О том, что произошло дальше, мы узнали, только когда все закончилось. Леня, вместе с первым «привлеченным» и операми, нарочито громко что-то обсуждая, зашли в дом, где на втором этаже тихо, без шума и пыли, повязали «носатых», которых пристегнули наручниками к спинкам кроватей и заткнули рты тем, что попалось под руку – в основном под руку попадались не очень свежие носки. В это время второй из «привлеченных», кряхтя и матерясь себе под нос, извлекал из «джипа» тушки и складывал их рядом с машиной. В тот момент, когда в комнате носатых загорелся свет – это служило условным сигналом о завершении «первого этапа» операции, «привлеченный» позвал немца, до этого заинтересованно наблюдавшего за его манипуляциями с практически бездыханными телами, находившимися в каких-то 15–20 метрах от него – немец сидел на крыльце баньки. Немного подумав, диверсант кивнул головой в знак согласия и подошел к машине. Браток показал ему на первое тело, которое в этот момент сладко всхрапнуло – мол, бери за ноги, перебрал товарищ, а сам подхватил под руки, после чего немец, что-то недовольно бурча себе под нос, присоединился к «привлеченному» в его усилиях. Как известно, ни одно доброе дело не остается безнаказанным – так вышло и сейчас. Как только носильщики зашли с телом в дом, поднялись по ступенькам и повернули за угол, на голову немца обрушился кулак опера УУР. Немец упал, не издав ни звука. Его упаковали, связав кусками шпагата, предоставленного запасливым Леней, и присоединили к телам, ждущим своей участи на втором этаже. Так как количество спальных мест в комнате уже не соответствовало количеству тех, кто по своей и не по своей воле эти места должен был занять, пришлось наплевать на нормы приличий и положить связанного немца на двуспальную кровать, между грузином и ассирийцем, вспоминая слова анекдота – «Я тебе выну! Спи давай». После этого Володя по рации вызвал нас, и последнюю часть мероприятия я наблюдал уже воочию. Банька с уставшими за последние сутки немцами была тихонечко окружена, дверь, на всякий случай, подперта стоявшими рядом козлами для рубки дров, после чего к окошку подкрался Игорек и, разбив стекло, через пару секунд кинул к истошно заоравшим «Аларм!» немцам предмет, отдаленно напоминающий автомобильный огнетушитель, после чего бросился вниз, прикрыв голову руками. Все-таки хорошо, что мы запасались «барахлом» на все случаи жизни. Как до этого объяснил Игорь, шансов у немцев при таком раскладе не будет – ручная граната комбинированного действия «Вьюшка» – штука серьезная, особенно – внутри помещения. Световое излучение силой в два миллиона кандел, звуковое давление, плюс 750 резиновых шаров диаметром в три четверти сантиметра гарантировали просто зубодробительный эффект – как впоследствии выяснилось, в прямом смысле этого слова – у одного из немцев таки выбило пару зубов. Когда дым подрассосался, опера проникли внутрь и начался вынос тел, которые, не церемонясь, попросту выволакивали за ноги. Михалыч тем временем собрал имевшиеся в баньке раритеты – ППД, ТТ, несколько гранат советского образца и жемчужину коллекции – здоровенный черный ящик с четырьмя индикаторами и множеством переключателей, тумблеров и рычажков, а также с табличкой практически посередине лицевой панели, с надписью «Torn.fu.d2». Следом на улицу полетели рюкзаки и чемоданы – впр